медленно идёшь по улице, на встречу он, отвожу глаза, 18й на сегодня. каждый с тоской смотрит вслед, каждый застыл в ожидании вечного. что вы, давайте,и если уж разменивать жизнь, то мелкой монетой: полные карманы четвертаков, никелей и даймов. Все продали оптом и за бесценок, только бы не чувствовать, как по ночам в кровь дерутся мои счета телевизора, кровати, за право первым начать меня есть. Продал и ушел туда, где каждую секунду миллион смертей и рождений падений и взлетов, - счастье. Истребители пролетели над головой, а рядом люди с узелками за спиной и наследственной бедностью. Тоже идут за участием, последним в жизни. А может счастье лишь мираж: всех старых уловок не упомнишь.иду,смотрю сквозь туман, и туман становится снегом. Я слышу падение каждой снежинки, и снежинки уплотняются, превращаясь на лету в маленькие нефритовые шарики. Они горят и переливаются. Это чудовищные вязко плывущие, слишком правдоподобные конфетти лиц и выбитых на их лбах стамеской слоганов «я боюсь»; «мне надоело»; «я натерпелся».